俄罗斯童话：Сивка

Жил-был старик， у него было три сына. Старшие занимались хозяйством， были тароваты и щеголеваты， а младший， Иван-дурак， был так себе - любил в лес ходить по грибы， а дома все больше на печи сидел.

　　Пришло время старику умирать， вот он и наказывает сыновьям：

　　- Когда помру， вы три ночи подряд ходите ко мне на могилу， приносите мне хлеба.

　　Старика этого схоронили. Приходит ночь， надо большому брату идти на могилу， а ему не то лень， не то боится， - он и говорит младшему брату：

　　- Ваня， замени меня в эту ночь， сходи к отцу на могилу. Я тебе пряник куплю.

　　Иван согласился， взял хлеба， пошел к отцу на могилу. Сел， дожидается. В полночь земля расступилась， отец поднимается из могилы и говорит：

　　- Кто тут？ Ты ли， мой больший сын？ Скажи， что делается на Руси： собаки ли лают， волки ли воют， или чадо мое плачет？

　　Иван отвечает：

　　- Это я， твой сын. А на Руси все спокойно.

　　Отец наелся хлеба и лег в могилу. А Иван направился домой， дорогой набрал грибов. Приходит - старший сын его спрашивает：

　　- Видел отца？

　　- Видел.

　　- Ел он хлеб？

　　- Ел. Досыта наелся.

　　Настала вторая ночь. Надо идти среднему брату， а ему не то лень， не то боится - он и говорит：

　　- Ваня， сходи за меня к отцу. Я тебе лапти сплету.

　　- Ладно.

　　Взял Иван хлеба， пошел к отцу на могилу， сел， дожидается. В полночь земля расступилась， отец поднимается и спрашивает：

　　- Кто тут？ Ты ли， мой средний сын？ Скажи， что делается на Руси： собаки ли лают， волки ли воют， или мое чадо плачет？

　　Иван отвечает：

　　- Это я， твой сын. А на Руси все спокойно.

　　Отец наелся хлеба и лег в могилу. А Иван пошел домой， дорогой опять набрал грибов. Средний брат его спрашивает：

　　- Отец ел хлеб？

　　- Ел. Досыта наелся.

　　На третью ночь настала очередь идти Ивану， Он говорит братьям：

　　- Я две ночи ходил. Ступайте теперь вы к отцу на могилу， а я отдохну.

　　Братья ему отвечают：

　　- Что ты， Ваня， тебе стало там знакомо， иди лучше ты.

　　- Ну ладно.

　　Иван взял хлеба， пошел. В полночь земля расступается， отец поднялся из могилы：

　　- Кто тут？ Ты ли， мой младший сын Ваня？ Скажи， что делается на Руси： собаки ли лают， волки ли воют， или чадо мое плачет？

　　Иван отвечает：

　　- Здесь твой сын Ваня. А на Руси все спокойно.

　　Отец наелся хлеба и говорит ему：

　　- Один ты исполнил мой наказ， не побоялся три ночи ходить ко мне на могилу. Выдь в чистое поле и крикни： "Сивка-бурка， вещая каурка， стань передо мной， как лист перед травой！" Конь к тебе прибежит， ты залезь ему в правое ухо， а вылезь в левое. Станешь куда какой молодец. Садись на коня и поезжай.

　　Иван взял узду， поблагодарил отца и пошел домой， дорогой опять набрал грибов. Дома братья его спрашивают：

　　- Видел отца？

　　- Видел.

　　- Ел он хлеб？

　　- Отец наелся досыта и больше не велел приходить.

　　В это время царь кликнул клич： всем добрым молодцам， холостым， неженатым， съезжаться на царский двор. Дочь его， Несравненная Красота， велела построить себе терем о двенадцати столбах， о двенадцати венцах. В этом тереме она сядет на самый верх и будет ждать， кто бы с одного лошадиного скока доскочил до нее и поцеловал в губы. За такого наездника， какого бы роду он ни был， царь отдаст в жены свою дочь， Несравненную Красоту， и полцарства в придачу.

　　Услышали об этом Ивановы братья и говорят между собой：

　　- Давай попытаем счастья.

　　Вот они добрых коней овсом накормили， выводили， сами оделись чисто， кудри расчесали. А Иван сидит на печи за трубой и говорит им：

　　- Братья， возьмите меня с собой счастья попытать！

　　- Дурак， запечина！ Ступай лучше в лес за грибами， нечего людей смешить.

　　Братья сели на добрых коней， шапки заломили， свистнули， гикнули - только пыль столбом. А Иван взял узду и пошел в чистое поле. Вышел в чистое поле и крикнул， как отец его учил：

　　- Сивка-бурка， вещая каурка， стань передо мной， как лист перед травой！

　　Откуда ни возьмись конь бежит， земля дрожит， из ноздрей пламя пышет， из ушей дым столбом валит. Стал как вкопанный и спрашивает：

　　- Чего велишь？

　　Иван коня погладил， взнуздал， влез ему в правое ухо， а в левое вылез и сделался таким молодцом， что ни вздумать， ни взгадать， ни пером написать. Сел на коня и поехал на царский двор. Сивка-бурка бежит， земля дрожит， горы-долы хвостом застилает， пни-колоды промеж ног пускает.

　　Приезжает Иван на царский двор， а там народу видимо-невидимо. В высоком тереме о двенадцати столбах， о двенадцати венцах на самом верху в окошке сидит царевна Несравненная Красота.

　　Царь вышел на крыльцо и говорит：

　　- Кто из вас， молодцы， с разлету на коне доскочит до окошка да поцелует мою дочь в губы， за того отдам ее замуж и полцарства в придачу.

　　Тогда добрые молодцы начали скакать. Куда там - высоко， не достать！ Попытались Ивановы братья， до середины не доскочили. Дошла очередь до Ивана.

　　Он разогнал Сивку-бурку， гикнул， ахнул， скакнул - двух венцов только не достал. Взвился опять， разлетелся в другой раз - одного венца не достал. Еще завертелся， закружился， разгорячил коня и дал рыскача - как огонь， пролетел мимо окошка， поцеловал царевну Несравненную Красоту в сахарные уста， а царевна ударила его кольцом в лоб， приложила печать.

　　Тут весь народ закричал：

　　- Держи， держи его！

　　А его и след простыл. Прискакал Иван в чистое поле， влез Сивке-бурке в левое ухо， а из правого вылез и сделался опять Иваном-дураком. Коня пустил， а сам пошел домой， по дороге набрал грибов. Обвязал лоб тряпицей， залез на печь и полеживает.

　　Приезжают его братья， рассказывают， где были и что видели.

　　- Были хороши молодцы， а один лучше всех - с разлету на коне царевну в уста поцеловал. Видели， откуда приехал， а не видели， куда уехал.

　　Иван сидит за трубой и говорит：

　　- Да не я ли это был？

　　Братья на него рассердились：

　　- Дурак - дурацкое и орет！ Сиди на печи да ешь свои грибы.

　　Иван потихоньку развязал тряпицу на лбу， где его царевна кольцом ударила， - избу огнем осветило. Братья испугались， закричали：

　　- Что ты， дурак， делаешь？ Избу сожжешь！

　　На другой день царь зовет к себе на пир всех бояр и князей， и простых людей， и богатых и нищих， и старых и малых.

　　Ивановы братья стали собираться к царю на пир. Иван им говорит：

　　- Возьмите меня с собой！

　　- Куда тебе， дураку， людей смешить！ Сиди на печи да ешь свои грибы.

　　Братья сели на добрых коней и поехали， а Иван пошел пешком. Приходит к царю на пир и сел в дальний угол. Царевна Несравненная Красота начала гостей обходить. Подносит чашу с медом и смотрит， у кого на лбу печать.

　　Обошла она всех гостей， подходит к Ивану， и у самой сердце так и защемило. Взглянула на него - он весь в саже， волосы дыбом.

　　Царевна Несравненная Красота стала его спрашивать：

　　- Чей ты？ Откуда？ Для чего лоб завязал？

　　- Ушибся.

　　Царевна ему лоб развязала - вдруг свет по всему дворцу. Она и вскрикнула：

　　- Это моя печать！ Вот где мой суженый！

　　Царь подходит и говорит：

　　- Какой это суженый！ Он дурной， весь в саже.

　　Иван говорит царю：

　　- Дозволь мне умыться.

　　Царь дозволил. Иван вышел на двор и крикнул， как его отец учил：

　　- Сивка-бурка， вещая каурка， стань передо мной， как лист перед травой！

　　Откуда ни возьмись конь бежит， земля дрожит， из ноздрей пламя пышет， из ушей дым столбом валит. Иван ему в правое ухо влез， из левого вылез и сделался опять таким молодцом， что ни вздумать， ни взгадать， ни пером написать. Весь народ так и ахнул.

　　Разговоры тут были коротки： веселым пирком да за свадебку.